Гранитные сиськи.

Москва. Автостоянка перед Ленинградским вокзалом. Если встать к вокзалу лицом, сзади окажется Казанский, а справа Ярославский... Вход… Небольшой (относительно) вестибюль с расписаниями и высоченными потолками, чуть дальше кассы справа и слева, к кассам очередь, сверху, прямо и чуть налево хитрой формы электронные часы... Дальше за кассами третий зал... Посередине стеклянные витрины, там переговорный пункт, еще какая то ерунда, по бокам кафешки.... Потолки высоченные.... Если сейчас выйти направо на улицу, попадешь на небольшой рынок между Ленинградским и Ярославским вокзалом. На лотках всякая китайская хрень замаскированная под сувениры, чуть дальше киоски с едой и напитками. В одном из них прямо внутри жарят в масле чебуреки. Большие и твердые. Настолько твердые, что вполне могли бы использоваться в качестве весомого аргумента в семейных спорах. Забавно. Москвичи называют киоски - палатками. Туристы, блин! Проходим по рынку, потому, что внутри в огромном пустынном зале скучновато, обходим Ленинградский вокзал - попадаем на перрон. У каждого пути электронные табло с зелеными буквами и цифрами... Сверху железная крыша...

Она ждет меня у выхода на перрон. Красивая. Узкие темные джинсы, не по погоде одетая попсовая пушистая курточка. Волосы намокли. Дождь. Каждый раз, когда я вижу ее, мне становится немного жаль тех, вероятно, не самых плохих парней, сгоревших дотла, ослепленных ее красотой. Она похожа на кошку. Вообще многие женщины любят сравнивать с этим грациозным животным, и мужчины охотно потакают им в этом. Чего не сделаешь, дабы поебаться с душой. Однако в данном случае сравнение вполне естественно. Я не спешу. Любуюсь издалека.

-Дождь.
-Это не дождь, белая шоколадка, это жидкое солнце.
-Ты?
Молчание
-Эй!
-Подожди.
-Открывай!
-Подожди.
-Блин! Если этот засранец сию минуту не даст мне авторизацию, я на него так наеду, что потом проще будет закрасить, чем отскоблить! - только один человек на всем белом свете может так весело и бесшабашно вломиться ко мне. И только одному человеку на свете это позволено.
-Где я?
-В интернете, балда! Жми Authorize!
-Фуффф. Задумался. Привет! Рад тебя видеть! Ты где пропадала две недели? Проходи. Раздевайся… Погоди… Я не имел в виду… Хотя… Так даже лучше.
-Доброго утречка Как спалось? Блин такую клевую феню откопала, когда отпечатаю -зашлю.
-Ты мне сегодня снилась. И не зачем так ржать, и говорить, что это отстирывается. Я серьезно.
-Иеееееееххххх, а шо делать? У великих свои недостатки :)
-Скорее достоинства.
-Написал что-нибудь с тех пор, как мы не виделись?
-Чуток
-Давай! Где? Почему такой грустный?
-У Дениса. Не знаю, почему. Надоело. Нашла?
-Дочитала до конца.
-Главное не воспринимать это всерьез.
-Вот что я заметила… У тебя практически во всех произведениях выявляется остро депрессивное отношение ко всему окружающему
-???
-Очень яркое негативное поле, специфический, немного жестокий юмор, но он (юмор) имеет непосредственное отношение к тебе самому, мне показалось, что ты не любишь себя, может даже ненавидишь? Или я совсем съехала? Разубеди меня плиз.
-Не знаю. Я хотел, как лучше. Хотел тебя развеселить.
-Весело то весело получилось клева, но что-то меня настораживает, ты уж не сердись, уж больно я все близко к сердцу воспринимаю, вот такая сердобольная глупая девчонка. Проскакивает некая черта характера, которая говорит о том, что ты подвержен сильным депрессиям, и самому тебе из них выйти очень тяжело, необходимо вмешательство кого-нибудь со стороны
-Ты не говорила, что ты психолог?
-Я не психолог.
-Патологоанатом?
-Просто я люблю людей. Понимаешь… У тебя очень негативный взгляд на жизнь, то есть жестокий реалист с остатками былого романтизма, по сути наверное привык к некоему одиночеству, это необязательно физическое, скорее духовное ну или как там говорят... Меня иногда пугает это все, ты сам для себя опасен (про смирительную рубашку не думай, я не в буквальном смысле)… Но в то же время ты достаточно ... Не то чтобы веселый, ты компанейский, как говорят "свой в доску чувак", умеешь поддержать разговор, заинтересовывать людей, увлекать за собой, но иногда понимаешь, что некоторые знакомства тебе не только не нужны, но и неприятны. -Ты все знаешь… Как ты можешь спать после этого?
-А кто тебе сказал, что я вообще сплю?
-Странно. Ты знаешь обо мне все, а я не знаю ничего о тебе. Я изучил каждый миллиметр твоего тела. Я знаю все выражения твоих глаз. Я знаю, что ты любишь на завтрак и какую музыку слушаешь, Я знаю тебя, но я не знаю о тебе ничего. Ты появилась внезапно, словно ниоткуда. У тебя нет прошлого. Порой я вообще сомневаюсь существуешь ли ты на самом деле?

Она ждет меня у выхода на перрон. Красивая. Она принадлежит не мне, но ждет именно меня.

-Дождь.
-Это не дождь, белая шоколадка, это жидкое солнце.
-Ты?
-Привет! Спасибо, что пришла проводить.
-Почему ты все время уезжаешь?
-Ты ведь знаешь почему.
-Я тут всю дорогу думала о тебе. Мне хорошо с тобой. Я не хочу, чтобы ты уезжал. Что это? Это любовь?
-Нет. Это вокзал.

Европа Плюс.

В тот первый по летнему теплый вечер ничто не предвещало беды. Прямо скажем, заебатый выдался вечерок. По улице Заводской проносились разноцветные автомобили, разноцветные люди шныряли туда сюда по своим разноцветным делам, веселые бомбардировщики стаями проносились с ветки на ветку в поисках очередной жертвы. Благо жертв хоть отбавляй, и вот уже дядька, только вышедший из серебристого сааба размазывает по жирной лысине серовато-черно-белую склизкую кашицу, и что-то орет своей чудесного дизайна длинноногой спутнице. Кажется что-то про бумажку. "Зачем тебе бумажка, чудило, жопа то улетела?" - зачарованно глядя на спутницу жирного рассудительно спросил Я Беда, волею судеб оказавшийся рядом с владельцем сааба. Спросил и тут же был послан нахуй. Нимало не огорчившись наш герой продолжил свой путь в направлении радиостанции Европа Плюс. На радио был обычный эфир, но для Я Беды все в диковинку. Не покидало ощущение, что прикоснулся к чему-то потаенному, запретному, тому, что не всякому лоху показывают, это примерно как в церкви, когда поп за алтарь уходит, а потом оттуда орет, и машет кадилом, а все остальные стоят и прутся, интересно, что, блин, у него там за ширмочкой? Шел обычный эфир. Стравинский с пулеметной скоростью тараторил в микрофон свежие новости, какая то группа пела, что-то про плотские удовольствия, поклонницы писали кипятком, в студии было тепло и сумрачно. Повинуясь общему порыву, Я Беда тоже проронил несколько капель, предусмотрительно осведомившись у охранника, где здесь туалет. Охранник жрал бутерброд (с ветчиной, сука, - машинально подумал Я Беда) и пялился в телевизор. В отличие от нежданного гостя ему было глубоко похуй на эфир, попа, кадило, поклонниц и какую то группу.

-Ну ты, блин, даешь - только и смог выдохнуть Стравинский по окончании эфира разглядывая восемь литров пива рассованные по Я Бединым карманам.

-И еще два в пузе - гордо заявил Я Беда. - Ботиночки вот прикупил, обмыть бы надоть.

Стравинский с подозрением посмотрел на видавшие виды Я Бедины кроссовки. Все знали, что деньги у Я Беды хоть и редко, но бывают, однако тратить их на такие прозаические вещи не в его правилах. Но делать нечего, повод есть повод.

И они попили. Потом покурили. Потом опять попили. Потом, кажется, даже что-то поели, что в принципе случается нечасто, потом опять попили.

В тот первый по летнему теплый вечер ничто не предвещало беды. А нихуя и не случилось. Заебатый выдался вечерок. Мораль? Бля! Радуйтесь жизни, сцуки! Ведь нам осталось так мало!

Курочка ряба. Russian edition.

Одному моему знакомому украинцу очень не нравилась сказка "Курочка ряба". Он ее не понимал. Поступки героев этой сказки казались ему дикими выходками. Рассуждал он примерно так. "Жили себе дед и баба. Была у них курочка ряба" - это нормально: деды и бабы действительно живут на свете, и у них обычно водится какая-нибудь живность. "Снесла курочка яичко - яичко не простое, а золотое" - что же, предположим. Примем это как допущение... А вот дальше... Дальше начинаются совершенно немотивированные действия героев. Посудите сами: "Дед бил, бил - не разбил". Зачем, спрашивается, он это яичко бил, если понял, что оно золотое? Золотые яйца не бьются - каждому ясно. "Баба била, била - не разбила" - экая глупая баба! Мало ей, что яйцо золотое, так ее и печальный пример деда ни в чем не убедил...Идем дальше: "Мышка бежала, хвостиком махнула - яичко упало и разбилось". Как же оно, интересно, разбилось, когда золотые яйца (см. выше) не бьются? Ладно, примем это как второе допущение. Но что ж потом? А потом - "Плачет дед". С чего бы это? Ведь за минуту до разбиения яйца мышью сам он стремился к тому же результату! Очень непоследовательный получается дед... Или этот дед настолько мелочен, что ему важно, кто именно разбил яйцо? Непонятно. "Плачет баба" - опять же глупая баба! Механически повторяет все, что делает дед. "А курочка кудахчет: "Не плачь, дед... " - Стоп! Если курочка ряба умеет говорить, то почему же раньше она молча следила за бессмысленными поступками деда и бабы, почему не возмутилась, не объяснила ситуацию? Подозрительная курица... Так вот, она говорит: "Не плачь, дед, не плачь, баба, снесу я вам яичко другое - не золотое, а простое!" Тоже мне, утешение: плакали-то они о золотом!.. И вообще - будь яичко с самого начала простым, никакой трагедии не произошло бы: дед благополучно разбил бы его с первого раза без посторонней помощи. И даже баба бы разбила. Но на этом сказка кончается. Что же это за сказка такая? А вот представим себе: "Жили себе дед да баба". Была у них курочка ряба. Снесла курочка яичко - яичко не простое, а золотое. Обрадовался дед. Обрадовалась баба. Взяли они яичко и понесли на рынок. И там за это золотое яичко продали им десять тысяч простых. Сто яичек они съели, а остальные протухли".

Таково мнение моего украинского коллеги. Я ни в коем случае не хочу сеять межнациональную рознь, мало того, те кто знает меня достаточно хорошо не дадут соврать, Украина это моя слабость, но тем не менее.

Мысленно перенесемся в Россию. Совершенно ясно, что ходить на рынок и менять яйца на яйца могли только украинские дед да бабка. Особенно где-нибудь в районе Одессы. И я больше чем уверен, что те протухшие яйца незадачливые хохлы если уж и не съели, то понадкусали стопудово. Нашим то это нахрена? Наш русский дед и свои то два не знает куда пристроить, хоть и носит с собой повсюду. На всякий случай. Нет. Наши бы так не поступили. Да и в город на ярмарку им тащится наверняка в лом. Они просто-напросто взяли б водки. И нечего тут огород городить. Ну а если уж и случилась такая беда, что откуда ни возьмись оказались у русского человека невостребованные яйца, то уж он наверняка не дал бы им протухнуть. Он сложил бы их аккуратно в целлофановый пакетик и пошел бы на концерт любимого певца Филиппа Киркорова, затем, чтобы там радостно подкидывая их в воздух, умиляться глядя, как скользкая биомасса стекают по лицу метра российской эстрады. Ну а если случись такая беда, не оказалось бы поблизости никакого Киркорова или на худой конец Алены Апиной, наш русский мужик и тут бы не растерялся. Он пошел бы к соседу в гости и тихонечко, пока никто не видит, переложил бы ему все эти яйца за батарею дабы сосед долго еще ходил потом по квартире и не мог понять что же у него в квартире так сильно не то чтобы разит, а я бы даже сказал пахнет. Тихими семейными вечерами.

Но это было лирическое отступление. Давайте все-таки попробуем разобраться с текстом самой сказки. В русской редакции. Так что у нас там. Дед бил-бил, не разбил, бабка била-била, не разбила. Совершенно же ясно отчего они так жестоко обломались и впали в депрессию. Старикам и в голову не приходили меркантильные мысли о товарно-денежных отношениях. Они просто-напросто хотели ЗАХАВАТЬ это разнесчастное яйцо. С хлебом и луком. А возможно даже и с салом. Ведь нет ничего вкуснее яишенки с салом. Правда современность вносит свои коррективы и многие сейчас в яишенку добавляет помидоры, а кое кто даже оливки фаршированные лимоном. Что ж. Я и это допускаю. Уровень благосостояния российских дедов и бабок неуклонно растет и это не может не радовать. А со скорлупой его хавать зубы уже не те, да и боязно как то. Вон оно какое. Желтое.

По этой же причине они репрессировали кота в тот черный день, когда мышка-норушка, этот пакостливый грызун, эта серая бестия кирдыкнула яйцо со второго этажа. Хоть и побежали за ним с совочком наши старики, хоть и собрали желток в тряпочку, однако это уже не яишенка получилась. Это уже хавка поросячья какая то.. Одна лишь курица в этой ситуации не растерялась и повела себя достойно. На траурном митинге она выступила со словами сочувствия, мол не расстраивайтесь старые, и похороните достойно кота подвешенного за яйца. Я вам новое яичко снесу. Нормальное. Не тюнинговое. И будет вам и яишенка с салом... и окрошечка с редькой... и сажень в плечах.... и жопа с ручкой... и ядреная вошь...

Тут бы и сказке конец. Я имею в виду...

А в качестве заключения или как любят писать наши советские литераторы, вместо эпилога, попробуем провести небольшой анализ относительно географии происхождения сказки. Мне кажется, что вся эта история произошла недалеко от Екатеринбурга на реке Пышме, которая издавна славилась своим золотишком. Наша главная героиня - курица, будучи в огороде копалась по своему обыкновению в дерьме, то бишь, пардон, в навозе. Копалась она в поисках какого никакого зернышка, насекомого и прочей мелкой съедобной сволочи. Копалась значица... копалась... и нарыла золотую жилу. А мозги у нее хоть и куриные, а все ж золото от зерна и насекомых отличает. А карманов как назло нет. Ну не бывает у куриц карманов, вот беда. А как это все до курятника донести? Вот и решила наша героиня песочек золотой склевать, а уж в курятнике, на толчке, в спокойной обстановке разобраться что к чему и отделить как говорится зерна от плевел. И все бы хорошо, да вот беда, не предусмотрела курица одной небольшой детали, да и кто ее мог предусмотреть в те смутные времена? Часть золота, вступив в реакцию с агрессивным куриным желудочным соком, впиталась в кровь, а затем вышла наружу в образе вышеупомянутого произведения искусства. Вдумчивый читатель, или, скажем, читательница может мне возразить. Это что, мол, получается? Это ежели я сегодня вечером с пивом золотую ложку захомячу, у меня потом что? Сервиз родится? Вовсе нет, друзья мои. Не надо крайностей. Мало того, боюсь, что съеденная ложка потребует срочного хирургического вмешательства. Но если уж поэкспериментировать руки чешутся то рекомендую то самое пиво запить сырым молоком и захрумать малосольным огурчиком. С вероятностью около 90% спрос на средства от диареи во всех близлежащих аптеках неминуемо возрастет. Какая связь? А вот попробуйте!

А финал у той сказочки вовсе не такой попсовый, как нам преподносят в хрестоматиях. Совсем я бы сказал не хеппи энд. Старик со старухой прямо скажем не ожидали от рябы такой подляны с яичком, а потому зарубили сердешную тем же вечером. И сварили суп. А то правда. Не варить же им суп из кота подвешенного за яйца несколькими абзацами выше?

То аллах припомнил ей, сука, как Колумб обошелся с индейцами.

Екатеринбург. Кое что о дне города.

Один мой знакомый татарин очень любил девушек. Просто жить без них не мог. Само по себе это явление нормальное и в принципе не могло не радовать, если бы не одно обстоятельство. Учитывая экзотическую внешность моего приятеля, редкая девушка соглашалась ему дать. И каждую свою победу над слабым полом он превращал в общенациональный праздник, кульминационным моментом коего был так называемый круг почета, когда дружище в течение всей недели таскал несчастную избранницу по всем знакомым, якобы в гости, а на деле для того, чтобы похвастаться очередной жертвой. В числе прочих объектов его внимания была и моя скромная квартира. В последний раз он пожаловал ко мне в компании престранного существа с редкими грязными волосами, невыразительным голосом и большими, навыкате глазами. Вероятнее всего девушка страдала нарушениями функций щитовидной железы, явление на Урале достаточно распространенное. И вот, когда мы остались наедине (несчастный татарин, как всегда не рассчитал своих сил и обоссавшись уснул, положив уши на батарею), я спросил у девушки: "Где ж он тебя откопал то, такую красивую?". "Ну, как это где? На дне города конечно" - ответила девушка. Вот именно этому дну города я и хочу посвятить несколько слов. Дно города, это не проспект Ленина, и не плотинка на реке Исеть, которую чаще всего показывают туристам. Это не центральные магазины и не оперный театр, куда водят зевак - иностранцев. Дно города, это пролетарские некогда, а ныне бандитские Уралмаш и Эльмаш, противоречивый Пионерский поселок, спальные Юго-Запад и ЖБИ, травматологическая Компрессорная и психиатрический восьмой километр, безнадежно удаленные Химмаш и Ботанический, Вторчермет и Керамическая. Добро пожаловать в Екатеринбург, друзья.

Девушки.
Пожалуй самое красивое, неповторимое и приятное, чем может похвастаться Екатеринбург - это девушки. Удивительные создания. Различных форм и расцветок, возрастов и социального положения, они заставляют волноваться наши сердца, и даже находясь в самом скверном расположении духа, при виде некоего венца творенья ты стараешься подобрать живот и расправить плечи. К великому моему сожалению девушки в Екатеринбурге - явление сезонное. Пик приходится на конец мая - начало июня. К осени количество девушек на душу населения резко сокращается, а зимой и вовсе сходит на нет. Лишь отдельные выжившие группы индивидуумов можно встретить в высших учебных заведениях днем и в заведениях увеселительных вечером.

Жены.
Никакие научные выкладки, никакие физиологические и социологические исследования не дают ответа на вопрос о том, как девушки, эти прелестные неземные существа преисполненные грации, превращаются в жен. Жены - это, как правило, злые, бесполые существа весом выше среднего уровня, а интеллектом заметно ниже. Хороших жен не бывает. Бывают спящие. Или бывшие. Еще бывают чужие жены. К ним, почему-то тянет больше, но со временем понимаешь какую услугу оказал тебе твой приятель, женившись. Ведь одно неверное движение и на его месте мог бы быть ты.

Бабки.
Воистину стихийным бедствием для Екатеринбурга являются стаи бабок, распространившиеся по всем щелям огромного мегаполиса. Я не знаю, как они размножаются, быть может, почкованием, суть в том, что год от году их становится все больше и больше и никакие конструктивные меры властей, повышения цен и понижения пенсий не могут с ними совладать. Их полчища сильны и хорошо организованны. Подобно стаям саранчи бабки оккупируют город. Они давно захватили почту и телеграф, магазины и зернохранилища, все передние двери и сиденья общественного транспорта. Екатеринбуржцы знают это и предпочитают не связываться, а если незадачливый гость города по глупому своему неразумению наберется наглости войти в переднюю дверь трамвая (троллейбуса, автобуса) то тут же будет бит суковатыми палками, опущен и с позором изгнан. Что характерно сами бабки за проезд не платят. Это они, бабки, устраивают массовые побоища авоськами и полиэтиленовыми пакетами, в дни, когда незадачливые коммерсанты объявляют о своих глупых распродажах, выставках и прочей халявной хавке. Это те самые бабки которые сидят возле каждого подъезда подложив под свои старые сморщенные жопы расшитые подушечки, а порой и просто картонную упаковку от холодильников. Они ведут скрупулезную статистику, сколько девушек ты привел к себе в этом месяце, и сколько пива выпили приятели. Они везде и всегда. Их не страшит солнечная радиация и атмосферные осадки. Им одинаково пофиг летний зной и зимняя стужа. Они неизбежны как коммунизм. И имя им - легион.

Наркоманы.
К этому социальному явлению можно относиться по разному. Кто-то гордо именует их потерянным поколением, кто-то Дженерейшен Некст. Лично я не люблю наркоманов. У того, кто приехал в Екатеринбург впервые, создается впечатление, что все его население от 12 до 18 наркоманы. Пожив здесь немного дольше начинаешь подозревать, что по ходу так оно и есть.

Башня.
Она же телевышка. Некий фаллический символ, задуманный еще Борисом Ельциным в 70-х, но так и не достроенный. Находится в самом низком месте Екатеринбурга (странно, Ельцин строитель по образованию, как он мог утвердить такой нелепый проект?) у реки Исеть, недалеко от цирка. Если смотреть на Башню со стороны площади 1905 года, купол цирка на фоне недостроенного фаллоса приобретает форму мошонки. Вот такой вот монумент с яйцами в назидание потомкам оставили коммунисты. Ныне Башня является культовым местом у самоубийц и экстремалов. Несмотря на то, что все подходы к ней заварены железными щитами, а по периметру лениво тусуется пара милиционеров, ежемесячно с Хуя срывается пара - тройка туловищ.

Варежка.
Самым глубоким местом Екатеринбургского дна безусловно является железнодорожный вокзал. Так уж повелось, что в наши дни, вокзал - это самое грязное место в городе. И не только в Екатеринбурге. Но наш вокзал в отличие от многих других своих российских собратьев уникален. У него есть варежка. Большая такая. Размером с кухню. Чугунная. Варежка надета на мощную лапу бородатого мужика бомжеватой наружности. Рядом стоит его собутыльник, дезертир в танкистском шлеме и кирзовых безразмерных говнодавах снятых с алапаевского милиционера, умершего своей смертью близ привокзального очка холодным летом пятьдесят третьего. Вообще-то во времена оные монументальная скульптурная композиция призвана была олицетворять солидарность танкиста и рабочего, но в наши суровые дни она как нельзя лучше иллюстрирует внешность подавляющего большинства постоянных обитателей вокзала. Так вот под этой самой чугунной варежкой, и принято забивать стрелы, на случай если где разминутся пути незадачливых путников. В общем, наша варежка это уральский аналог "в ГУМе у фонтана".

Сериалы.
Сериалы в Екатеринбурге идут с утра до вечера. Любимое времяпрепровождение для бездельниц и домохозяек. Представители сильного пола, почему-то, не очень любят смотреть сериалы. Да и как можно любить фильмы, в которых каждый второй мужчина если и не Педро, то уж точно Гомез. Помнится лет 10 назад в районе улиц Сулимова и Голощекина (ныне Данилы Зверева) существовал бордель с пикантным названием "У мамы Чоли". Потом правда его поглотила мутная волна бандитизма начала 90-х.

Хрущевки.
Популярнейшей жилищем Екатеринбургского дна являются так называемые "хрущевские" пятиэтажки. Блочные, панельные, кирпичные они в превеликом множестве разбросаны по окраинам города. Кое-где встречаются, конечно, строения иного типа, но хрущевок у нас все равно дохерища. Вечером, ложась спать, я особенно остро ощущаю, что я не один на белом свете. Двумя этажами ниже шумно, с придыханием кашляет старушка. Сосед из первого подъезда сосредоточенно играет на баяне. На баяне он играет всегда. Не играть он не может. Даже, когда сильно пьян, спит или ужинает, он старательно выводит "Коу-коко-оу. Коу-коу-коу". Я люблю музыкантов, поэтому всегда здороваюсь со своим соседом из первого подъезда. Чернявая потасканная тетка средних лет этажом ниже завела очередного кавалера. Теперь до следующих выходных снизу будут слышаться пьяные разговоры, а в понедельник кавалер исчезнет. Они всегда исчезают по понедельникам. Баба Галя намыла, где-то свежих сплетен и спешит поделиться ими с супругом. Гуля опять родила тройню. Костя купил стиральную машину. В квартире слева, на третьем этаже сегодня пирог с рыбой, а у Новгородовых гречневая каша. Дима разбил неновую уже Оку, въебавшись по пьяни в ограду коллективного сада. Куприян Матвеевич разбил унитаз, выкинув его с пятого этажа. Клавдия Алексеевна разбила сердце Моисея Соломоновича. Моисей Соломонович разбил табло Нафигулле Нурмангалиевичу. Я тоже сегодня что-то где-то разбил, не помню уже, что и где. Жутко хочется спать.